Митра – Бог Света и Разума

Митра – Бог Света и Разума.

Митра – одно из древнейших божеств индоиранского пантеона. Культ Митры оказал огромное влияние на духовную эволюцию многих народов индоевропейской группы. Отголоски гордого имени грозного некогда божества до сих пор звучат в различных языках, а морально-этические установки, лежащие в основе митраизма, и по сей день являются основополагающими принципами устройства человеческого общества.

Время возникновения культа Митры современная наука определяет 2-3 тысячелетием до нашей эры. Имя этого божества стало священным еще до разделения индоиранской общности на две ветви ариев – индусов и иранцев. В двух древнейших религиозных памятниках индоевропейцев – в иранской Авесте и индийской Ригведе Митре посвящены целые гимны, в коих воспевается его справедливость, воинский дух, “всеведение” и неустрашимость.

Согласно Авесте, основная функция Митры заключается в объединении людей, создании устойчивой социальной структуры, внутренние отношения в которой подчинены строгому порядку, установленному разумом. Честность, правдивость, верность данному слову – те нравственные критерии, которыми оценивается прочность взаимоотношений в семье, общине, государстве и прочих объединениях людей, впервые получили религиозно-этическое осмысление в культе всевидящего Митры – божества справедливости и закона, пристально наблюдающего за всеми формами социальных взаимоотношений. Обстоятельством, регламентирующим человеческие отношения, во все времена являлся договор. Человек и стал человеком лишь тогда, когда сумел найти взаимопонимание с себе подобными. В этом смысле, Митра, чье имя переводится с авестийского языка как “договор”, а с санскрита как “друг” (т.е. второй участник договора), является божеством социальной, можно даже сказать, государственной важности. Персидские цари клялись именем Митры, а римские императоры почитали его как “хранителя империи”.

Культ Митры получил широчайшее распространение на территории Римского государства времен империи, и в определенный момент мог даже перерасти в мировую религию. Ex Oriente lux (“с Востока свет”) – говорили римляне, и эта фраза вполне применима к воспринятому ими восточному культу солнечного бога Митры. Своего высочайшего взлета религия Митры достигла в Римской империи III-IV вв., но родина сего лучезарного божества находится далеко от самых крайних пределов Римского государства. Корни митраизма теряются в глубинах истории индоевропейской общности, а география возникновения и распространения этого культа соответствует географии расселения арийских народов. Родина Митры – та самая страна, которую индусы называли Арья Варта, а иранцы – Арьяна Ваэджа, что в обоих случаях означает “Арийский простор”. Индоевропейцы чтили его как защитника праведных и бога-охранителя стран, “где почитают Митру”, считалось, что именно от него зависит спокойствие государственных границ, а значит, возможность процветания и мирной жизни. Согласно авестийской традиции, Митра во всеоружии облетает на своей золотой колеснице арийские просторы и следит за поддержанием мира и соблюдением договора.

Поддержание мира между племенами и народами может основываться лишь на доверии и верности договору, заключенному между старейшинами или вождями. Святость данного человеком слова ценилась древними законодателями превыше всего. Индоевропейцы признавали два рода обязательств – клятву и договор. Небесными покровителями Закона считались Митра и Варуна. Варуна был божеством клятвы, произнесение его имени скрепляло данное человеком обязательство и делало его ответственным не только перед людьми, но и перед взятым в свидетели божеством. Имя Варуны восходит к индоевропейскому корню “вер” (“связь”), отсюда же и русские слова “вера”, “верность”. Имя Митры, который, как уже говорилось, был божеством договора, происходит от индоевропейского корня “мей”, что означает “меняться”, “договариваться”, “дарить”. Очевидно, к имени “Митра” восходит и русское слово “Мир”, в чем явно проглядываются весьма древние представления о миротворческой и договорной функции этого божества.

В Ригведе подчеркивается, что милосердный Митра миролюбив, дружественен по отношению к людям, он приносит богатство, дарует защиту и свое покровительство тем, кто обращается к нему с молитвами. Древние индусы видели в образе этого божества некоего небесного примирителя, того, кто способен установить мир, объединить разобщенных людей в единое целое и укрепить их взаимоотношения договором. Этот договор имел прямое соответствие с универсальным космическим законом Рта (аналог перс. Арта), являющимся воплощением вселенской Истины. Неслучайно Митру называли Господином Истины, поскольку именно он, в представлениях древних индийцев, являлся той силой, которая упорядочила Хаос и установила единый для всего мироздания космический закон – Истину. Все, что есть в этом мире – движение солнца, дуновение ветров и течение вод, жизнь людей и животных, произрастание растений – все регулируется посредством Истины (Рта). Истину Рта установили адитьи Митра и Варуна, в обязанности которых входит поддержание мирового порядка. Они следят за поступками людей и контролируют их соответствие Истине, верных своему слову добропорядочных людей они награждают крепким здоровьем и счастливой жизнью, лжецов же и нарушителей договора жестоко карают.

Но лишь злодеи и клятвопреступники могут опасаться божьего гнева – для других людей Митра не представляет никакой угрозы. В понимании индусов Митра – один из самых благорасположенных к человеку небожителей, и не случайно имя Митры в переводе с древнеиндийского означает “Друг“. Говоря об этом, невозможно обойти стороной этимологию русского слова “Друг”, само звучание коего содержит в себе нечто противоположное понятию дружбы. Обращение к авестийскому языку, не менее древнему, чем санскрит, проливает свет на эту проблему. В Авесте “Друг” или “Друдж” означает “ложь” и является именем одного из самых страшных демонов-искусителей. “Другвант” или “дружбан” переводится с авестийского языка как “приверженец зла”, “обманщик”, “лжец”. В русском языке, также принадлежащем к группе индоевропейских языков, изначально слово “друг” понималось в том же контексте, что и в авестийском, оно означало “другой”, “иной”, “чужой”. Со временем произошла подмена смыслового содержания этого слова и теперь, говоря “Друг”, мы, сами того не ведая, произносим имя демона лжи, коварства и обмана, тогда как древние индусы, говоря слово “друг”, произносили имя Митры. Подобную инверсию вряд ли можно считать случайной. Забвение религии Митры – бога чести, верности и справедливости, привело к тому, что в отношения между людьми проник дух подлости, обмана и лжи.
В противовес Лжи или “Другу” в Авесте выступает “Аша” (перс. Арта) – истина, правда, справедливость. Аша воплощает собой закон космического порядка, гармонии, поддержанию которого на земном уровне и служит Митра – “договор”, являющийся высшей формой взаимопонимания и доверия между людьми.

Наиболее древними сведениями о Митре располагают тексты Ригведы и Авесты, в частности, “Михр-Яшт”. Договорная функция Митры представлена в этом гимне во всей полноте. “Михр-Яшт” подчеркивает важность договора, как единственно приемлемой формы взаимоотношений между людьми. Значимость данного человеком слова возводится в ранг Закона, что выражается в следующей формуле:
Двадцатикратно слово

Между двумя друзьями,

Согражданами между —

Оно тридцатикратно,

Сотрудниками между —

Оно сорокократно,

Между женой и мужем —

Пятидесятикратно,

Меж соучениками —

Шестидесятикратно,

Ученика с учителем —

Семидесятикратно,

А между зятем с тестем —

Восьмидесятикратно,

И девяностократно

Между собратьев двух,

Между отцом и сыном

Стократен договор,

Тысячекратно слово

Меж странами двумя,

И мириаднократно —

Маздаяснийской Веры.

В “Михр-Яште” Бог-Творец Ахура-Мазда так говорит пророку Заратуштре:

“Нечестивцы, которые лживы по отношению к договору, приводят к гибели всю страну… Никогда не нарушай договора, о ты, из рода Спитамов, независимо от того, заключил ли ты его с носителями лжи или обладающими правдой последователями истинной веры, ибо договор имеет силу и в отношении носителей лжи, и в отношении носителей правды”.

В гимне Митре, который является одним из самых больших по объему яштов Авесты, говорится о том, что Митра следит за соблюдением соглашений тысячью ушей и десятью
тысячами глаз. Но Митра не просто следит – он жестоко карает нарушителей договора. Именно это обстоятельство имели в виду древние персы, которые, по словам Геродота, имели обычай призывать великого Митру в свидетели при заключении договора.

В представлении зороастрийцев, лжецов и клятвопреступников Митра карает мечом и огнем. Огненные ордалии – уникальный по величию замысла способ разрешения споров, мог возникнуть лишь в умах мужественных огнепоклонников. Выяснение истины в древнем Иране происходило примерно следующим образом: между двумя зажженными поленицами дров устраивался “огненный” коридор, сквозь который должен был пройти участник спора для того, чтобы доказать собственную правоту. Если он оставался жив, считалось, что Митра принял его молитвы, и сохранив испытуемому жизнь, тем самым свидетельствует о его правоте. Эпос Фирдоуси “Шахнаме” подробно повествует о подобном прохождении огненных ордалий героем Сиявушем.

История донесла до нас сведения о не менее серьезном испытании на честность путем выливания на грудь человеку, подвергавшемуся ордалии, расплавленного металла. Через подобное “горнило” прошли знаменитые зороастрийские первосвященники Кирдер, Адурбад и Ардавираз. Первый – для того, чтобы разоблачить лжепророка Мани, второй – для того, чтобы доказать истинность зороастрийской веры в споре с христианскими апологетами, третий – для того, чтобы доказать свою чистоту, прежде чем погрузиться в мистический транс, в котором ему открылись законы рая и ада. Великие первосвященники, призывая Митру в свидетели, выдержали с честью испытание расплавленной медью, температура плавления которой составляет 1000°С. Согласно зороастрийской эсхатологии, река расплавленного металла ожидает каждого человека в конце времен. В этой реке человечество очистится от своих грехов, но для праведников она покажется парным молоком, и они пройдут сквозь нее безо всякой боли. Те же, кто прошел сквозь огненные ордалии при жизни, очистившись, ступят после смерти на мост Чинват освобожденными от грехов, и Митра, в чьи обязанности входит также и посмертный суд над душами усопших, откроет перед ними врата Царствия Небесного.

Митра – Бог-Судья. Он, взирая на нас с высоты небосвода, судит людей как при жизни, так и по ее окончании. Огнепоклонники видели в нем того, кто взвешивает добрые и злые дела, совершенные человеком при жизни, и выносит приговор на посмертном судебном процессе, в котором также принимают участие Рашну и Сраоша – зороастрийские божества, выполняющие функции прокурора и адвоката соответственно. Авеста подчеркивает священную миссию Митры, способного различать Добро и Зло. В определенном смысле он определяет некую морально-нравственную границу, преступая которую, человек становится служителем лжи и тем самым навлекает на себя гнев Митры. Митра – это совесть. Наличие или отсутствие совести является для зороастрийцев критерием, по которому они судят о людях.

Митра определяет не только морально-этические границы, в его функции входит и поддержание спокойствия на территориальных государственных границах. В различных спорах, касающихся границ, Митра играл примиряющую роль, что и послужило основанием для появления такого интересного эпитета Митры как “выпрямитель линий (границ)”. Социально-государственный аспект деятельности этого индоевропейского божества очевиден. Он охраняет страну от раздоров и несчастий, если в ней соблюдают договор и почитают Митру. Он же разрушает страны, в которых нарушаются законы человеческой морали и строго наказывает людей, поправших договор.

Для выполнения подобных функций Митра имеет полные основания, ибо самим Творцом мира Ахура-Маздой ему поручено следить за праведностью совершаемых человеком поступков. В “Михр-Яште” Ахура-Мазда говорит Заратуштре о том, что Митру следует почитать наравне с самим Творцом и почести воздавать ему не меньшие. Эта часть “Михр-Яшта”, очевидно, самая древняя и представители современной науки видят в ней дозороастрийские элементы, к коим относится, в частности, жертвоприношение.

Заратуштра – пророк религии Единого Бога, обратил свою проповедь к соплеменникам, поклонявшимся архаическим божествам арийского пантеона, призвав их прекратить практику жертвоприношений. Многие из древних богов были низвергнуты словом великого пророка, и над многообразием политеистического пантеона индоиранцев был утвержден культ единого Бога-Творца неба и земли – Ахура-Мазды. Митру постигла судьба многих других божеств, отринутых Заратуштрой, и на некоторое время его имя было предано забвению. Ему, которого так почитали и превозносили раньше, теперь не нашлось места даже среди Амеша-Спентов (Святых Бессмертных) – ближайшего окружения Ахура-Мазды. Заратуштра восстал против кровавых жертвоприношений, коих требовали боги “старого” арийского пантеона. Митра, в жертву которому приносили быка, на время остался без жертвоприношений. Но сила народной традиции чрезвычайно велика, и это обстоятельство послужило причиной того, что культ Митры стал постепенно возрождаться, и жертвоприношения Митре, как солнечному Божеству (о его солярной функции будет сказано ниже), нашли свое место в зороастрийском ритуале. Отголоски древних жертвоприношений в честь Митры и по сей день читаются в традициях различных арийских народов, в частности у славян, которые растят домашнюю скотину в течение сельскохозяйственного сезона, а зимой, во время солнцеворота (рождества Митры), забивают ее, отмечая тем самым Коляды.

Слово “Коляды” восходит к латинскому слову “Calendae”, от которого, кстати, происходит и само слово “календарь”. В переводе с латинского, это понятие означает “день уплаты долгов”. Зимнее солнцестояние, как поворотный пункт в годичном движении Солнца принимался в Римской империи за начало нового года. Уплата долгов в конце уходящего года символизировала избавление от зависимости, освобождение от тяжкой ноши, которую нельзя брать с собой в наступающий год. Митра, как божество справедливости и верности данному слову, в представлениях древних имел самое непосредственное отношение к уплате долгов и выполнению взятых обязательств. Произнесения имени этого бога, призываемого в свидетели заключаемого договора, в понимании древних персов было достаточно для обеспечения его законности и дееспособности, поскольку Митра – небесный страж земного Закона – строго карает людей, пытающихся освободиться от долговых обязательств при помощи лжи и обмана.

Римляне, воспринявшие от персов культ Митры, начало нового года – день уплаты долгов и исполнения обетов, приурочивали к зимнему солнцестоянию – времени ежегодного празднования рождения Солнца и Митры. Двуликий Янус – римское божество времени, открывающее двери Солнцу в Новый год месяцем януарием, во времена поздней античности, которой был свойственен религиозный синкретизм, ассоциировался с митраистским богом времени Зерваном-Хроносом-Айоном. Изображения планетарных божеств – покровителей зодиакальных знаков и соответствующих им календарных месяцев, довольно часто можно встретить на образцах митраистской иконографии.

Многие исследователи митраизма в астрологической составляющей этой религии склонны видеть лишь вавилонское влияние, делая акцент на поклонении митраистов семи планетам, мы же склоняемся ко мнению, что для адептов Митры был не менее важен религиозный календарь, поскольку сакральная система летоисчисления позволяла им приблизиться к пониманию бога времени – львиноголового Зервана, заимствованного митраистами у мидийских магов.

Павел Глоба.